На сегодняшний день в Санкт-Петербурге и Ленинградской области зарегистрирован 231 коммерческий арбитражный суд. По словам экспертов, еще 6 лет назад их было не более 15. В последнее время коммерческий арбитраж получает все больше и большее развитие. На это есть целый ряд причин: оперативность рассмотрения дел, узкая специализация и компетентность судей и их коммерческая ориентированность. Об особенностях такого судопроизводства и других темах порталу «Гражданин и закон Петербурга» рассказал председатель третейского суда «Коммерческий арбитраж города Санкт-Петербурга и Ленинградской области» при ООО «Частный Арбитраж» Руслан Ягудин.
Мы наблюдаем в стране экономический кризис, как это отражается на количестве и качестве дел в арбитраже?
Нельзя сказать, что количество дел увеличилось, но изменилось их содержание. Если раньше преимущественно дела вытекали из договоров, касающихся качества работ или услуг, то сейчас большинство дел связаны с неоплаченными договорами. Все это красочно характеризует тяжелое финансовое положение участников рынка.
Кроме того, арбитражную систему используют как механизм отсрочки платежей. Есть ли смысл платить сегодня, если можно заплатить завтра? Для того, чтобы заплатили, нужно решение двух инстанций, после чего кредитор получает исполнительный лист. Если в договоре не прописаны штрафные санкции, то за пользование деньгами недобросовестный участник заплатит меньше, чем в случае получения кредита в банке.
Сколько может длиться отсрочка?
Отсрочка доходит до 9 месяцев, если это очевидное дело. Если есть спорные моменты, то этот срок увеличивается. Судебный механизм используют не ради достижения справедливости, и таких дел становится больше.
В чем преимущества коммерческого арбитража? Ведь последнее время он получает все больше и большее развитие.
Судов зарегистрировано 231, но действует из них немного. Преимущество коммерческого арбитража заключается, во-первых, в скорости рассмотрения. Нагрузка на судей меньше, поэтому процесс может рассматриваться более продуктивно. Дело назначается с учетом того, что 2-3 недели – это срок на привлечение участников разбирательства. После того, как стороны пришли на процесс, с ними согласовываются сроки следующих заседаний. При этом у коммерческих арбитражей есть возможность их назначать через любой срок, необходимый для устранения причины отложения заседания. Кроме этого, многие суды, включая наш, узкоспециализированные. Например, мы проводим процессы в сферах энергетики, строительства, арендных отношений. Участники, выбирающие наш суд, исходят из того, что в этих вопросах мы более компетентны, чем арбитражный суд. Таким образом, преимущества коммерческого арбитража – это скорость и качество.
Если сравнивать решения коммерческого арбитражного суда и арбитражного суда города, это будут одинаковые по весу решения? Или, если обращаешься в городской арбитражный суд, то решение будет более весомым?
Нет, вес решения не играет роли. Рассмотрим пример с разбирательством в третейском суде. Есть два варианта: обжалованное решение или необжалованное. По обжалованному решению есть специальная глава в АПК, посвященная этому: в решении должны быть существенные нарушения основ законодательства, чтобы оно могло быть обжаловано. Если решение не обжалуется, то и не требуется исполнительного листа, с этим решением уже невозможно ничего сделать. Это абсолютно весомое решение, для данного процесса – это конец. Если подразумевается получение исполнительного листа, то для этого необходимо подать заявление в арбитражный суд, он еще раз проверит соответствие всей процедуры разбирательства на предмет нарушений законодательства. Арбитражный суд тоже ограничен. Он может отказать в выдаче исполнительного листа, что делает решение непригодным, но дальше третейский суд еще раз будет рассматривать вопрос и, устранив нарушения, вынесет новое решение. По сути, решение третейского суда будет весомей решения первой инстанции.
Институт медиации, судя по мнениям экспертов, так и не заработал в России в полную силу. Почему? С точки зрения судьи, насколько важен медиатор в споре между компаниями?
Медиатор важен, но институт не работает по ряду причин. Во-первых, рассмотрение в нашем арбитраже дешевое, госпошлина очень лояльная. Максимальный предел – это 200 тысяч рублей. Институт медиации начинает работать в тот момент, когда участники понимают, что если они пойдут в официальный, государственный арбитраж, то они понесут серьезные потери. Медиация должна представляться им как решение, которое может обрисовать правовую позицию, но при этом стоить других денег и не приведет к большим процессуальным расходам. Во-вторых, должна быть четкая система правоприменения. Необходимо понимание, что если есть спорная ситуация, то вне зависимости от того, какой суд ее рассматривает, у нее будет одинаковое решение. У нас правовая система еще молодая. По одному вопросу в разных инстанциях решения могут быть полярными. Такое часто бывает. Поэтому система медиации не очень эффективна. Медиатор – это эксперт, который, изучив материалы и аргументы сторон, с некоторой вероятностью может предугадать решение суда. В России сейчас вероятность, близкая к 100%, невозможна. Максимум процентов 85. По этим причинам сегодня у медиации в России мало шансов.
В последнее время активно говорят необходимости создания судебной службы. Это повысит престиж работы в суде и поможет уменьшить текучку. Такое нововведение может повлиять на работу Арбитражного суда Петербурга и Ленобласти?
Должно повлиять. Это нововведение касается не только работы судей. Главная проблема судов – это люди, которых не видно. Это помощники, секретари заседаний, работники канцелярий. Они все бюджетные сотрудники, но не входят в систему госслужбы. Это нововведение даст им конкретный статус, откроет некие перспективы. На этот закон возлагаются большие надежды, связанные именно со служащими судебной системы.
Считаете ли вы полезным прямой диалог судьи с обществом? Например, чтобы судья по итогам какого-нибудь крайне резонансного процесса открыто объяснял, почему принято то или иное решение, какими соображениями при этом руководствовался суд?
Это спорный вопрос. Здесь есть абсолютно полярные точки зрения. Та система, которая у нас сейчас, не подразумевает такого диалога. Позиция судьи изложена в решении по делу, а если он будет публично озвучивать и давать дополнительные комментарии, это даст возможность вступить с ним в диалог и повлиять на его репутацию. При этом, даже если судья вынес абсолютно взвешенное решение, подобные дебаты с участием специалистов все равно могут причинить репутационный ущерб. Знание законов и умение вести публичные дебаты — это разные умения, первым судьи обладать должны, вторым нет. В системах, где судьи избираются, такой диалог с обществом нужен, но даже там обычно публично выступают судьи, которые умеют вести открытый спор и рассматривают минимум дел. Их можно назвать специалистами по связям с общественностью от судебной системы, они как раз умеют вести публичные дебаты и по возможности не участвуют в реальной судейской работе.
